ChildCareInfo

Человек конструктивный будет искать не способы опровержения, а позицию, с которой это можно будет оправдать или объяснить, а значит, понять, ко вовсе не обязательно согласиться. Когда же человек от имени науки абсолютизирует свое знание запретов природы, не предполагая их относительности, он поступает не совсем честно, в лучшем случае, искренне заблуждается по поводу отсутствия в природе явлении, моделей которых у него нет.

Все выше сказанное можно проиллюстрировать на примере использования всеми народами такой этической категории, как Бог. В научной картине мира можно даже указать на научные аналоги этой категории, например,на категорию «сверхсознание», сопоставимую с Богом - Духом Святым.

Есть и еще одно понятие, которым явно или неявно пользуются все науки, не отдавая себе отчета в том, что у него имеется явный прототип этической, сверхсознательной, картине мира. Попробуйте это хорошо известное Вам понятие обнаружить сами, и тогда наша аналогия не покажется Вам натянутой. Пусть Ваше правое полушарие сделает это открытие! Доверьтесь ему! В его картине мира это понятие, безусловно, есть, иначе наша интуиция будет постоянно в загоне, а Вы не сможете перейти от вывода к открытию, а от открытия к откровению. Вы не сможете без него осознать отношения между тремя системами описания мира в Вас, ведь для того, чтобы их осознать, надо скачала их предположить, чтобы потом отринуть или принять. Честность ученого требует смирения со своим незнанием, а может быть, с существованием непостижимого. Эта честность позволила, в частности, Куринскому, нашему современнику, знающему 26 языков мира, определить честность, как истинный этический критерий интеллектуального развития: «Возрастание интеллектуального потенциала прямо пропорциональнй возрастанию честности».

Я вспоминаю выступление знаменитого на весь мир, но малоизвестного у нас в стране профессора Козырева (сотрудника Пулковской обсерватории) в Ленинградском Доме писателей - рядом с Литейным проспектом, неподалеку от известнейшего Большого дома, благодаря которому этот человек, удостоенный именной золотой американской медали за подтвердившееся предсказание и объяснение вулканической деятельности на Луне, провел 15 лет в не столь отдаленных местах. Отсюда и его малая известность. На наш вопрос «Есть ли Бог?» - он честно ответил: «Наука ни опровергнуть его существования, ни доказать его отсутствие не может. Что касается моего личного опыта, то .» И он рассказал о некоторых событиях из своей жизни, после которых он еще уважительнее стал относиться к этой центральной категории этической картины мира .

Вы и без нас сможете составить длиннющий список известнейших людей отечественной и зарубежной науки, думавших так же, как Козырев. Для нас с точки зрения культуры мышления важно было бы посмотреть, что каждому из них открылось в мире через это понятие, какой смысл, явно различный и тождественный, они в него вкладывали. Я благодарен ленинградскому ученому Анатолию Павловичу Смирнову, честно поставившему вопрос перед научной аудиторией во времена чрезмерной идеологизации науки (его семинар впоследствии был закрыт): «Почему многие ученые интересуются богословием?» Вспомните Исаака Ньютона. Все свои научные открытия он сделал до 30-ти лет, все свои научные книги написал тоже до 30-ти лет. А чем же занимался этот титан мыс ли после 30-ти? Как вы думаете? Богословием, Богом!

Где же была наша с вами честность, еси мы долгие годы проходили мимо этого вопроса, считал честные убеждения ученых заблуждениями, случайностью? Где же наша с вами честность, если и по сей день многие из нас отрицают Библию как Книгу жизни, даже не читая ее! Узнаете общую схему идеологических убеждений советского человека: «Я не читал Солженицына и Сахарова, но осуждаю их, потому что .»

Сегодня мы имеем право выслушать системные убеждения многих ученых, описывающих мир тремя подсистемами описания, утверждающих, как, например, Михаил Яковлевич Землицкий, отсутствие пропасти между наукой и теологией. Кто-то из них, как Землицкий, идет от науки к теологии, а кто-то от теологии к науке (25, 26). Но всех их отличает честность и открытость: видя неполноту своей картины мира, они пытаются дополнить ее противоположными утверждениями с точки зрения их прежних убеждений. Возрастание их научного потенциала приводит к честному признанию своих заблуждений, к построению своей третьей этической модели мира с использованием категории Бог в дополнение к образной и научной.