ChildCareInfo

Нестандартна и структура книги, которую даже описать нелегко*.

.Весьма неожиданная по форме книга Фуллера является промежуточной между естественнонаучной монографией, философским трактатом и произведением художественной литературы, относящимся к области научной фантастики, культурологии или футурологии: при этом ока все же ближе к научной фантастике, чем к науке. Впрочем, сегодня . эта книга может рассматриваться так же, как описание возможных путей строения „систем мышления' 'роботов будущего».

Книга небезызвестного автора Г. Гачева, увидевшая, наконец, свет в издательстве «Педагогика» в 1991 году, имеет, так же как и книга Фуллера, несколько названии*, что согласуется с нашим уверенным ощущением многозначности мира и отражающим эту многозначность философским садом камней, в котором для полноты описания березы с разных сторон потребуется, по-види-мому, минимум три плоскостных точки зрения, а для полноты описания березы в мире будет необходимо добавить точку зрения на березу сверху (вторая модель мира) и точку зрения, включающую в рассмотрение и самого наблюдателя (третья модель мира). Кстати, физика давным-давно вышла на рубежи необходимости учета влияния на исследуемый процесс исследующего прибора (принцип неопределенности Гейзенберга), а также (судя по работам Дынина) - на понимание того, что физика до тех пор будет неполна, пока в описание своих законов не включит описание самого наблюдателя. В самой науке это также уже осозналось и сформулировалось в виде утверждения об антропоморфности научных поняли! Итак, названия книги Гачева следующие: «Книга удивлений, или Естествознание глазами гуманитария, или Образы в науке». Цитата из книги со стр. 13 для нас теперь будет уж понятий и банальной: «Образ займет равные права с понятием»-. Мы тоже верим в это, считая образ первичным, а понятие и образ взаимным обобщением: средствами искусства, символическим языком правого полушария, или языковыми, поНЯТИЙНЫМИ средствами левого полушария, соответственно. Поэтому рассказ о науке для детей должен начинаться с образа, переходить к осмыслению в понятиях и заканчиваться образным обобщением, как это стараются осознанно делать в знаменитых валъдорфских школах.

Во что верят разные модели мира? Понятийная, или научная картина мира, являясь формально-логическим описанием мира, верит в то, что все доказуемо (левополушарная модель), а правополушарная стратегия познания мира зиждется на вере в то, что новое невыводимо, но системно обусловлено. Здесь проступает роль философии, как науки о цепом, и умение пользоваться философскими принципами как наиболее общими принципами порождения нового, конструирования целого. Поэтому левое полушарие делает выводы, а правое - совершает открытия; левое выставляет требования, а правое стремится к согласию; левое требует доказательства, а правое пытается понять само; левое интересуется, прежде всего, частными, локальными вопросами, а правое - глобальными; левое стремится к оценке по результатам, количественной оценке, а правое - к оценке по процессу, качественной оценке. Левое полушарие докапывается до ответов на вопросы: «Кто виноват? В чем причина?» - а правое задает их в более этической форме: «От кого зависит? Какова моя роль? Что делать мне? » Можно продолжить этот вопрос: «Что делать мне, чтобы понять другого, чтобы объяснить себя?» Левое полушарие верит в существование опровержений, а правое чувствует, что «опровержение не может существовать без того, что оно опровергает».'"

Дополнительные доводы в пользу более всеобъемлющей позиции правого полушария мы с вами можем почерпнуть в книге Лакатоса «Доказательства и опровержения», построенной в виде диалога математика и философа. Математик настаивает на том, что все можно определить, а философ тут же находит математический объект, полностью удовлетворяющий определению, но не принадлежащий к группе определяемых явлений. Математик вынужденно корректирует свое определение, а философ тут же находит новый объект с перечисленными в определении признаками и не являющийся таковым.

Два гносеологических процесса мы можем отметить в связи с этим спором: изменение объема понятий в процессе развития науки или теории и введение новых понятий через употребление. Последний процесс отражает, по-видимому, более мощный способ моделирования мира, не абсолютизирующий наше видение и приводящий нас к самым к конструктивным вопросам: «Что нового можно объяснить с этих новых позиций?» Введение нового понятия - это всегда новое окно в мир. Это возможный новый качественный уровень описания реальности, это следствие открытости системы на внешний мир, на новые факты, а следовательно, возможный признак ее жизнеспособности и развития: «Когда ошибкам закрываешь вход, куда же истина войдет?» (Р. Тагор).